Хоккей и…
татарский несгибаемый характер

– Кого из партнеров тех дней помните?

– Помню всех: Самерханова, Давлетшина, Биктагирова, Хайруллина… Но профессионально занялся спортом только Зуфар Сафиуллин, мы с ним немного поиграли в Новочебоксарске. А я, наверное, единственный, кто всю жизнь связал с хоккеем. Со школы при СК им. Урицкого я начал и все уровни прошел – так сказать, от А до Я. Мы дружные были и до сих пор встречаемся, посещаем могилу тренера.

– Потом пошли соревнования?

– Да, играли на первенство города, республики, ПФО. Тогда соревнования были интересными, потому что все спортшколы находились при заводах или других организациях. Наша школа прикреплялась к 16-му заводу. А вообще, везде стояли открытые площадки. Мы сами чистили лед. Сначала почистишь лед, потом зальешь его, переодеваешься и выходишь на тренировку. Причем подготовка льда проходила в формате игры, соревнования, командной работы. Я благодарен Владимиру Филипповичу за то, что он привил нам любовь к этому процессу. И вообще, Ткачев, наш тренер, был талантливым тактиком – готовил нас, помогал, всячески поддерживал. Жаль, что он рано ушел…

– Кроме построенного в 1966 году Дворца спорта в Казани не было ни одной крытой площадки.

– А какие баталии на открытом льду разворачивались! Кроме того, мы играли против ребят на год и на два старше, которые входили в команды «Приборист», «Вымпел», «Стрела». Сами понимаете, в том возрасте разница физического развития существенная. Это была борьба не только на площадке, но и вне ее. Так мы приобретали жизненный опыт.

– Где состоялся Ваш дебют во взрослом хоккее?

– В новочебоксарском «Соколе». Я поехал туда на просмотр после службы в армии.

– Расскажите об этой странице биографии.

– Вначале я поступил в институт физкультуры. Начал учиться еще здесь, на Горьковском шоссе, по окончании первого курса помогал перестраивать Камский институт физкультуры из школьного здания, а сейчас меня приглашают председателем выпускной экзаменационной комиссии уже грандиозного Поволжского госуниверситета физкультуры, спорта и туризма. Вот так сложилось…

Службу я проходил на Донгузском полигоне. В свое время через Донгуз прошли Валерий Носов (директор ХК «Ак Барс – Динамо». – А.Н.), Ильгизар Зарипов (экс-хоккеист СК им. Урицкого, «Спутника» (Альметьевск) и «Нефтехимика», директор ХК «Ракета» в конце 1990-х – начале 2000-х гг. – А.Н.), Стас Салмин (играл в «Тане». – А.Н.), Равиль Шавалеев (один из самых знаменитых защитников в истории СК им. Урицкого, член Зала Славы ХК «Ак Барс», экс-генеральный менеджер «Ак Барса». – А.Н.)… Когда я учился в институте, осталось мало организаций, которые содействовали армейскому хоккею. В прошлом оказались СКА (Свердловск), СКА МВО (Калинин), СКА (Куйбышев), в которых проходили военную службу хоккеисты предыдущих поколений. А произошло так потому, что нас, детей, родившихся в промежутке с 1966-го по 1970-й, было очень мало, потому что мы – дети «детей войны», провал в поколении. И когда подошло время служить, начали призывать в армию со всех дневных отделений вузов. Никаких квот не было. И вот, окончив первый курс Казанского филиала Волгоградского института физкультуры, я пошел служить на два года и попал в Донгуз. Там была открытая хоккейная коробка, где мы старались поддерживать форму. После армии поехал на просмотр в Новочебоксарск, отыграл сезон, а на следующей предсезонке там же получил травму. Два с половиной года практически не играл, а в начале 90-х была создана команда «Тан». Борис Михайлович Будкин, будучи начальником «Тана», пригласил меня в команду. Перерыв в моей только начавшейся карьере был продолжительным, но хоккей – такая вещь, которая начинается с первого вбрасывания и не отпускает никогда. Я потихоньку восстановился и несколько сезонов отыграл в «Тане». Потом пригласили в Нижнекамск, ну и так далее.

– Кто только через «Тан» не прошел: Пучков, Закамский, Равиль Фазлеев, Писарев, Рахин…

– Миша Сарматин, Алик Толоконцев, Дима Ячанов… Это был клуб, в котором одни поддерживали спортивную форму, другие развивались, третьи проходили реабилитацию после травм – профессиональные игроки из «Итиля»/«Ак Барса».

– Соперников принимали в нынешнем «Зиланте» на улице Мавлютова?

– Позже там закрытую коробку построили, а сначала мы играли во Дворце спорта на Кирова (ныне Московская). Тренировки проходили поздно – домой приходили в час, полвторого ночи. Начав с соревнований среди коллективов КФК, мы вывели команду в Первую лигу, в которой выступали тогда альметьевский и лениногорский «Нефтяники». А уже когда я перешел в «Нефтехимик», где была собрана хорошая боевая команда, основу которой составляли казанские ребята, мы завоевали малые золотые медали открытого первенства России и в Нижнекамск приезжал Валентин Лукич Сыч, президент Федерации хоккея России, чтобы вручить нам удостоверения мастеров спорта.

– Проект «Тан» организовал небезызвестный Сергей Петрович Шашурин. Он сам занимался им, вникал в дела команды или просто запустил проект?

– Он на игры приезжал, но в основном всем занимался Ринат Юсупов (известный казанский спортивный менеджер, директор культурно-спортивного комплекса «Олимп». – А.Н.).

– После «Нефтехимика» были «Нефтяники»?

– Сначала Альметьевск, а в 2001-м я завершил карьеру в Лениногорске.

– Я был в Лениногорске на дерби двух «Нефтяников». Страсти бушевали и на льду, и на трибунах. Жаль, что в Лениногорске давно уже нет взрослой команды.

– Согласен, но есть детская спортивная школа по хоккею на уровне республики и периодически из нее выходят перспективные ребята. Они сейчас пополняют ряды альметьевского «Нефтяника», есть представители и здесь, в Казани. В школу «Ак Барса» стараемся набирать детей из республики, благо дворцов сейчас много и определенный «выхлоп» уже есть. Приоритеты у нас – дети со всего Татарстана.

– Вашим последним местом работы как хоккеиста был лениногорский «Нефтяник». В этом же городе началась и Ваша трудовая деятельность на новом поприще?

– Да, глава города Исхак Садриев предложил поработать в должности директора спортивной школы и развить ее до необходимого уровня. В общей сложности там я прожил 8-9 лет. В Казань вернулся в 2006-м.

– То есть с конца 80-х и до середины нулевых, почти 20 лет, Вы, казанский житель, провели в небольших городах. Не было ностальгии по столичной жизни?

– Да нет. Мы, можно сказать, зациклены на хоккее. Это наша работа, любимое дело. Заточены на то, что сезон посвящается хоккею, где бы ты ни был. А вот в отпуске все собирались в Казани.

– Чем стали заниматься, возвратясь в родной город?

– Виталий Борисович Короткин пригласил меня в Федерацию хоккея республики, сказал, что надо поднимать хоккейный Татарстан на более высокий уровень, тем более начала реализовываться (совместно с «Татнефтью») программа строительства ледовых дворцов. С приходом «Татнефти» к руководству «Ак Барсом» и курированию ФХРТ начался новый виток развития – хоккейные арены растут как грибы после дождя.

– В федерации каков был основной фронт работы?

– Обучение республиканского тренерского состава и контроль над ледовыми дворцами. Даже, скорее, сопровождение: проверка наличия инвентаря, документации, качества льда, методическая поддержка. У нас был проект с Министерством спорта РТ, с РЦФК (Республиканский центр физической культуры и юношеского спорта. – А.Н.), совместно выезжали: они свою часть проверяли, мы – свою. Многими руководителями дворцов на местах назначались нехоккейные люди – хозяйственники, администраторы, и надо было правильно организовать работу.

– А дефицита тренеров не было? Практиковалось приглашение специалистов из других регионов?

– В основном обмен тренерами был с приграничными районами – Нурлатским, Актанышским, Бавлинским, в первое время приезжали и специалисты из Башкортостана. Руководство республики помогло федерации зайти в программу «Алгарыш». И наши специалисты получили возможность учиться в Высшей школе тренеров в Санкт-Петербурге. Через курсы в Национальном университете физической культуры, спорта и здоровья им. П. Ф. Лесгафта по этой программе тогда прошло процентов 80 тренеров. Федерация проводила семинары и практические занятия, на которые приглашала специалистов разного уровня. А когда в конце 2016 года свою деятельность начала АНО «Академия хоккея Ак Барс» им. Ю. И. Моисеева, стали приглашать специалистов более высокого ранга, в том числе и зарубежных. Но семинары – это одно. Да, одноразовая лекция может немного встряхнуть, но я сторонник того, что, если специалист приехал и прочитал лекцию, он должен еще потом два-три раза приехать, проанализировать работу тренера, что-то подкорректировать в ней.

– В Вашей биографии есть еще одна примечательная страница: с Вашей командой связан первый (и пока единственный) успех представителей Татарстана в НХЛ – Ночной хоккейной лиге.

– В 2013-м я возглавил команду «Казанские драконы», и мы стали в Сочи победителями второго сезона Ночной лиги. В качестве главного приза получили возведение хоккейного дворца – так в Казани на улице Гаврилова появилась ледовая арена «Золотая шайба». Я с удовольствием вспоминаю ту команду, капитанил в которой Андрей Иванов. Парни окончили ДЮСШ. Но не став профессиональными хоккеистами, захотели реализовать себя в спорте, что у них и получилось. Мне было интересно с ними работать и тренировать команду, ставшую лучшей в России среди любителей.

– ДЮСШ, или, как правильно говорить, спортивную школу олимпийского резерва для детей и молодежи «Ак Барс», Вы возглавили в 2017-м. Как это произошло?

– К работе я приступил 5 мая 2017 года. Задачи мне были поставлены Академией хоккея имени Моисеева и хоккейным клубом «Ак Барс». Главная из них – воспитывать своих ребят. Что это означает? Поэтапное развитие без включения ранней специализации. А это значит –
дать в профессиональную команду как можно больше квалифицированных игроков, не испортив их здоровье.

– В Вашем интервью прочитал: «К 2023 году наши профессиональные коллективы на 70% должны состоять из своих воспитанников». 2023-й скоро… Реальная цель?

– Точнее будет говорить о сезоне 2023/2024. Смело могу сказать, что у нас хороший выпуск ребят 2004 года рождения, 2005-го, на подходе ребята 2006-го и 2007 года. В этом году 2007-й «Ак Барс» стал вторым по России среди клубных команд – хороший показатель. То есть резерв у нас есть. И самое главное – этот резерв сохранить и постепенно доводить до команды МХЛ. Важно, чтобы в команде МХЛ понимали, что они тоже должны оттачивать мастерство и навыки ребят, доводить их в идеале до профессионализма. Ни для кого не секрет, что при переходе из детского хоккея во взрослый какой-то процент игроков теряется. Здесь такой момент: тренеры профессиональных клубов должны детей опекать, помогать, дать ребятам шанс.

– Два последних сезона «Ирбис» завоевывает бронзовые медали. Последний сезон команда, ведущие игроки которой по возрасту ушли или были «подняты» в ВХЛ, в ХК «Барс», начала просто ужасно – девять поражений подряд. Но бреши в составе заткнули ребятами из «Ак Барс Юниор», и они начали прогрессировать, став крепкими игроками основы, команда совершила скачок с последнего места, едва не попав в золотую серию. Они очень быстро освоились в серьезной лиге.

– А это значит, работает клубная система. У нас сейчас «под зонтиком» Академии три школы – «Ак Барс», «Нефтяник» и «Динамо». Внутри этих школ и между ними полное взаимопонимание. Если у игрока что-то не получается, можем перевести его, перезагрузить, то есть создать более комфортные или менее комфортные условия для того, чтобы устроить небольшую встряску. Плюс – постоянно делаем ротацию, чтобы создать конкуренцию, чтобы ребята «на месте не сидели», чтобы они росли. Не секрет, что хороший игрок будет развиваться и повышать свой уровень мастерства в здоровой среде и в условиях спортивной конкуренции.

– Болельщики старшего поколения с ностальгией вспоминают советские времена, когда хоккей был уличным и там, в этих дворах, отыскивались Мальцевы и Харламовы. Сейчас таких коробок с кустарно залитым льдом нет, сами пацаны лед не чистят, мамы привозят детей на тренировки в комфортные арены с теплыми раздевалками на дорогих автомобилях, экипировка далеко не всем семьям по карману, и мы теряем «оторви-голов», потенциальных звезд. Это ведь проблема?

– Мы «оторви-голов» не теряем. В пять лет ребенок сам не придет заниматься хоккеем, его могут привести только родители. А у нас есть льготные условия. Если семьи малоимущие, они предоставляют справку из отдела соцзащиты и с них не взымается родительский взнос. Был проект со стороны Академии – на первых порах обеспечивали ребят шлемами и коньками. Ну а удобные, светлые, теплые катки и дворцы спорта не только в городах, а и в глубинке теперь – это веяние времени.

Другое дело, что дети ушли с улиц, спортивных городков, катков, футбольных полей, потерялась физическая активность поколения. Если раньше тренер после отпуска в июле собирал команду, ему практически втягивающего периода не нужно было – дети на сборы приходили готовыми. Сейчас надо делать как минимум двухнедельный втягивающий период. То есть полмесяца для тренировочного процесса практически потеряны.

– Пандемийный период сказался на работе школы?

– Посоветовались с тренерами и начали проводить zoom-тренировки. Ребята старшего возраста занимались самостоятельно, а средние и младшие – по zoom-конференциям. Присылали фото- и видеоотчеты. Доходило до забавного: тренер дает задание пробежать определенное количество раз по лестнице с первого этажа до последнего (в зависимости от этажности дома), и вот смотрим видео: бежит воспитанник, за ним – младшая сестренка, соседи. Со стороны весело смотрится. Или другой момент: тренер дает задание на определенное количество отжиманий/приседаний, смотрим – отец комментирует: «Глубже приседай, от самого пола отжимайся, не сачкуй» и так далее. Но главное – ребята занимались и вернулись к офлайн-процессу в норме.

– Как выпускнику вуза, который был историческим предшественником Поволжского госуниверситета, Вам приятно находиться с аlma mater в тесном контакте?

– Третий год подряд меня приглашают председателем выпускной экзаменационной комиссии в ПГУФКСиТ. Вспоминая свою институтскую юность, понимаю, что тогда и сейчас уровни жизни, знаний совершенно отличны. Полностью сменились акценты. Если раньше специалист выпускался из вуза со специальностью, скажем, «лыжи», он знал, что пойдет тренировать в лыжную секцию, спортшколу. Сегодня же всего процентов 20-30 работают в сфере спорта и физической культуры. Все остальные – в бизнесе. В России это повсеместно. С введением балльной системы (ЕГЭ) возникла проблема: вуз не может принять того человека, который ему нужен. Просто он не добрал баллов. И будущий специалист, в которого можно было вкладываться, просто растворяется. Хотелось бы, чтобы в этой системе произошли изменения, тем более что разговоры на эту тему активно в последнее время ведутся.

– Роберт Маратович, спасибо за содержательный разговор. Что пожелаете казанскому хоккею?

– Хочется пожелать больших успехов нашей первой команде – «Ак Барсу». Это флагман республики, бренд Казани. Все, что внутри клуба происходит, волнует. Дети нашей школы «Ак Барс» болеют за первую команду вместе со всеми на трибунах «Татнефть Арены». Они все подмечают: кто-то из игроков ошибся – говорят: «Я бы такую ошибку не сделал». Здорово, что они анализируют действия старших товарищей, тех, на кого равняются. Сейчас начали практиковать круглые столы – к нам приходили Тимур Билялов, Дмитрий Воронков, рассказывали про Олимпиаду, где завоевали серебро. Это дорогого стоит, когда ребята общаются со своими кумирами. Я бы еще хотел пожелать, чтобы в республике хоккей развивался, тем более все для этого есть: отличная инфраструктура, достаточное количество хороших тренеров. Пусть специалисты находят маленьких звездочек. Татарстан ничем не слабее других, даже развитых в спортивном отношении регионов. Хоккейный материал у нас присутствует. А к нему еще и знаменитый несгибаемый татарский характер!

Беседовал Александр НОРДЕН