На земле Татарстана встретились культуры Востока и Запада, создав неповторимый рисунок, в котором можно найти тюркские, персидские, арабские, славянские мотивы. Об инструментах, музыке, этнической культуре и ее носителях мы беседуем с Виталием ХАРИСОВЫМ, музыкантом и композитором, мультиинструменталистом, владеющим редкими, почти забытыми инструментами.
– Виталий Вакифович, Татарстан богат музыкальными традициями. Наш первый вопрос о корнях татарской музыкальной школы.
– Исторические корни нашей школы имеют многовековую историю. Об этнической музыке я скажу чуть позже, а сейчас хочу обратить ваше внимание на тот факт, что именно в нашем городе был создан третий в России университет. В книге Пинегина «Казань в прошлом и настоящем» 1890 года издания сказано, что Казань – один из крупнейших городов Европы. Уже в те времена город был крупным культурным и, в частности, музыкальным центром страны. Здесь начинал свою музыкальную деятельность Милий Алексеевич Балакирев, затем уехавший в Петербург, где сложилось содружество русских композиторов, хорошо известное как «Могучая кучка». И, думаю, не будет преувеличением сказать, что казанская композиторская школа была создана учениками Николая Андреевича Римского-Корсакова. А значит, наша школа берет свое начало непосредственно от «Могучей кучки».
– Музыка и музыкальная школа – разные понятия. Надо полагать, в Татарстане музыкальная жизнь началась не в XIX веке.
– Если говорить об этнической музыке татар, да и вообще народов Поволжья, то ее история началась очень давно и впитала в себя много различных идей и традиций. Но ее мелодическая основа – пентатоника. Для немузыкантов поясню, что пентатоника содержит пять тонов вместо семи и в ней нет полутонов. Это создает оригинальное звучание этнической музыки. От персов и арабов татары переняли стиль пения, требующий особенного отпевания слогов. Интересно, что такая манера пения в Европе присутствует только в профессиональной музыке, например Баха, Генделя, Вивальди. В европейской народной культуре такой певческой традиции практически нет.
– Этническая музыка зачастую воспринимается как игра на самобытных инструментах. Сегодня на татарской эстраде активно используется баян. А какие инструменты на самом деле можно назвать национальными?
– К сожалению, в значительной степени национальные инструменты утрачены, как и вообще этническая культура. Надо заметить, что теряем мы этническую культуру в целом. Речь идет не только о татарах. Современные старики, которые могли бы быть носителями народной песни и музыки, – это люди, родившиеся в 40-х годах прошлого века – времени активного становления советской песенной и музыкальной культуры, а значит, они никак не могут быть носителями настоящей старины.
Вернемся к вопросу об инструментах. Как я уже говорил, культура Поволжья в значительной степени формировалась под влиянием Ближнего Востока, китайской, арабской и персидской культур, а там до сих пор сохранилось много любопытных инструментов. Интересна инструментальная история и у татар. Например, кыл кубыз – смычковый инструмент. Кстати, есть довольно много свидетельств, что именно этот тюркский инструмент послужил прообразом европейской скрипки.
Конечно, большое значение имеют струнные инструменты, на которых играют щипковой техникой. На территории Золотой Орды широкое распространение имела домбра – двухструнный инструмент, который и сегодня популярен у казахов и других тюркских народов. В конце XIX века русский музыкант Василий Андреев усовершенствовал домбру, создав русский народный инструмент балалайку. О таком инструменте, как саз, есть упоминание у Тукая. В прошлом был широко распространен кубыз (комуз, варган) – инструмент, популярный не только в Поволжье, но и в Сибири, на Дальнем Востоке. Из духовых инструментов можно вспомнить курай (свирель) – разновидность флейты, сорнай (зурна, жалейка), играли и на инструменте, который сегодня чаще всего называют гуслями. Но гусли есть у многих народов. В Японии это кото, у марийцев – кусле, в Прибалтике – кантеле, ветхозаветные евреи играли на псалтыри, а у тюрков этот инструмент называется ятаган (жетыген, ятха). К сожалению, как я уже говорил, многое утрачено, все меньше становится и мастеров, знающих и умеющих изготовить этнические инструменты так, как это делалось в старину. Причем совсем непонятно, в каком направлении в настоящее время идет развитие мировой музыкальной культуры. В средние века было все четко. Эпоха барокко, классицизм, романтизм. Четко определяемые стили, направления. В современном мире все перемешано. Джаз, рок, этническая музыка, классика – масса направлений, различных инструментов, у некоторых уже трудно отследить происхождение. Например, мандолина. Общепринято считать ее родиной Европу, но в XIX–XX веках мандолина получила огромную популярность среди поволжских татар, инструмент можно было найти во многих семьях, даже деревенских. На мандолине играл Муса Джалиль. Мандолина была и моим первым инструментом, а научился на ней играть я у отца. Потом уже было фортепиано, любовь к гитаре.
– Расскажите об инструменте, на котором в нашей республике никто, кроме Вас, не играет.
– Вы имеете в виду лютню? Прародитель европейской лютни – арабский аль-уд (арабская лютня). Если идти от его корней, то этому инструменту тысячи лет, за которые лютня подверглась только одному изменению: арабы заменили кожаную деку на деревянную.
– А какая конструктивная особенность дает лютне такой нежный звук?
– Ее дека вдвое тоньше гитарной, и натяжение струн более слабое. Это несколько уменьшает ее динамичность в сравнении с гитарой, но создает неповторимый звук. И, между прочим, в залах с хорошей акустикой лютня даже может переиграть гитару.
– Вы неслучайно упомянули гитару. В Татарстане и за его пределами Вас знают как гитариста.
– Не совсем так. И по образованию, и по своей главной деятельности я композитор, а гитара – это моя музыкальная любовь еще с первых школьных самодеятельных коллективов. Но моя музыкальная жизнь позволяет соединить композиторскую профессию с привязанностью к гитаре. Я автор первого гитарного концерта на татарском материале. В 1999 году он был издан в Риме. Второй мой гитарный концерт посвящен музыке Дагестана.
– Насколько разнопланова Ваша композиторская деятельность?
– Я пишу разную музыку. Недавно закончил камерную симфонию «Тургояк». Идею навеяло озеро Тургояк Южного Урала. Думаю, скоро будет ее премьера. Есть оркестровые произведения для скрипки с оркестром, фортепианные произведения. Уже много лет я пишу песни на стихи поэтов-классиков.
– Виталий Вакифович, как Вы охарактеризуете музыкальную жизнь республики?
– Татарстан и наша столица Казань – мощный музыкальный центр страны. В Казани работают три филармонии, несколько симфонических, народных оркестров. Есть масса небольших, но очень хороших площадок, на которых могут себя показать музыканты. Это, к примеру, музеи Боратынского, Горького, университетский музей и многие другие. Казань дала России великолепного пианиста и дирижера Михаила Плетнева, из нашего города начал свой полет джазовый коллектив Олега Лундстрема. Был популярен в Казани рок, есть даже книга «Антология казанского рока». В Казанской консерватории замечательная оперная студия, несколько прекрасных оркестров и ансамблей. В нашем городе очень много сильных музыкантов различных стилей и направлений. В общем, думаю, можно с уверенностью сказать, что сегодня музыкальная культура Татарстана находится на подъеме.
Наталья ЭЛЛЕР